Другие авторские работы

Здесь царствует Тянь-Шань, Центральный и Северный, Но только в альпийской своей части. Старкова не волнуют подошвы гор, но только вершины, поднимающиеся за снеговую границу, и ледники. Только здесь, в звенящем молчании, вдали от всякого напоминания о цивилизации, можно ощутить, почувствовать, осознать несоизмеримую ни с чем человеческим работу земных недр.
Холодное безмолвие, бесстрастное восхищение - вот мелодии, достойные реальной картины мира. Человеческие будни слишком незначительны, даже если это мужество и героизм альпинистов, чтобы иметь честь войти в горную страну, изображаемую художником. Но это единственное место, где человек получает возможность соприкоснуться с истиной.
Величественная красота Тянь-Шаня побуждает художника знать всё об этих горах. Не только изучить все особенности ландшафтной оболочки, но и геологическую биографию своего "подопечного: его первое рождение в конце палеозоя, затем, увы!, длительное нисходя-щее развитие в мезозое, когда гордые вершины превращались в "сырт", и, о радость!, вторичное рождение - ВОЗРОЖДЕНИЕ - в эпоху антропогена. Для Старкова слово "эпиплатформенные" звучит поэтично, потому что оно точно характеризует любимый Тянь-Шань.
Трудно не заразиться его увлеченностью горами и геологией. И я уже с волнением произношу "геосинклиналь". И в моем воображении возникают древние докембрийские платформы, обширные, тектони-чески мало подвижные, стабильные массивы. И между ними - геосинклинальные пояса, отличающиеся от первых как раз этой поразительной подвижностью, в результате которой и возникают столь прекрасные и не похожие друг на друга гордые вершины: Хан-Тенгри, Пик Победы, Каракольский пик и пик Данкова. Музыка сфер, только геологических. Почитание и любовь лежат в основе всех "портретов" Тянь-Шаня.
Когда горы знаешь и понимаешь как Старков, трудно удержаться и не захотеть стать немножко демиургом и создать некоторое количество собственных гор. Но было бы безумием соревноваться с природой и стремиться к аналогиям и тождествам. Художник избрал другой путь. Он скромно и терпеливо расплетает сложные клубки чувств, связанных с переживанием реальных вершин, неба и облаков, чтобы затем каждому из них дать определенное и ясное звучание.
Вот целое семейство сказочных гор. Возможно, здесь живут феи, гномы, гоблины и прочие волшебные существа, среди которых могут быть и злые, несимпатичные. Есть скалистые вершины, над которыми замерли одинокие облака, странным образом напоминающие летающие блюдца. Тому, кто часто разглядывает небо, нет нужды верить в существование неопознанных летающих объектов, ведь облака могут явиться нам в самых неожиданных формах и очер-таниях. И все же, почему бы не дать волю своей фантазии? Особенно, если жанр позволяет. В таких полотнах звучит мелодия томительного ожидания невозможного. Немало полотен с изображением отвесных скал, напоминающих неприступные средневековые замки, в которых томятся прекрасные принцессы. Есть горы странные, почти сюрреалистические. Они прорастают какими-то лицами, телами, в них как будто заточены герои сказок или пришельцы. Впрочем, сколько мы знаем реальных хребтов, над которыми постарались экзогенные процессы, т.е. вода, ветер, ледники и силы тяжести